ФОНД Дианы Макаровой: О ТАИНСТВЕННЫХ ОСОБНЯКАХ

[nazavzhdy]

О ТАИНСТВЕННЫХ ОСОБНЯКАХ
(Спокойно, Маша, я Дубровский!)

куда не занесёт бездомных жизнь и судьба - а куда не занесёт?
... сюда ещё не заносило.

- Всего шесть километров от Киева. Природа, воздух, и много маршруток. ну очень много маршруток. ну, вы практически в городе!

Ну да, ну да.
Но купила цена - воистину экономный платит дважды.
Цена за дом в 450 квадратных метров в шести (всего шести!) километрах от Киева была ну очень подозрительной.
Десять тысяч гривен стояла цена.

- А что там не так? - спросили опытные мы.
- Всё так. - ответили нам, не моргнув голубым глазом. - Всё прекрасно. Просто такая цена.
И взгляды спрятали.

ну да, ну да - но выбора у нас нет. И мы поехали.

... шесть километров превратились в километров восемь - ладно, мы не свернём, дорога должна быть пройденной до конца. Мы въехали в село под Киевом. Райское село.
Холмы, местами переходящие в крутые горы - берёзами поросшие холмы. О горах даже говорить не буду, поскольку там поросли даже сосны. А сосны и берёзы весной, на холмах и местами горах - это, знаете, самое прекрасное, что я видела в жизни.
Если не считать берёз и сосен на холмах, местами горах, осенью.

- Печёнкой чую, этот дом окажется последним в селе. Если считать от трассы. - проворчала я.

Дом оказался последним в селе, и даже на горе. На самую высокую гору вела нас машина голубоглазых наших риэлтеров.
Мы проехали церковь, и поднялись выше церкви.
Затем мы проехали мимо вышки мобильной связи, и поднялись выше вышки мобильной связи.
На самой вершине горы, из которой уже даже открывался вид на Киев, стояло несколько домов.

- Спинным мозгом чую, за этот дом уже надо требовать скидку. - проворчала я. - Но если искомым окажется вот этот, с белой террасой и колоннами, то я готова снять его за пять тысяч гривен.

Машина кокетливо вильнула и припарковалась у высоких ворот особняка с белой террасой и колоннами.
Санди и Аня улыбнулись, а я смущённо вздохнула и приготовилась к парадному выходу местных помещиков, каких-нибудь Троекуровых, отца, допустим, и дочери его, Маши.

Навстречу выскочила женщина в меховой безрукавке. Женщина суетилась, но встречала гостей привычно. Деликатно, гордо и правдиво.
Правдивой де щемящей искренности была эта женщина. Но на дочь Троекурова Машу похожей она не была.

- Вы хозяйка? - спросила я представившись.
- Я? - удивилась женщина, но тут же поспешно что-то вспомнила и уверила - О, да. Я хозяйка.
И приосанилась.
Врать, впрочем, не умела.

- Начнём с самого начала. Слева направо. - откашлявшись, провозгласила.
- Правильно. Я тоже всегда начинаю все осмотры слева направо. - одобрила я и продолжила. - Так я начинаю обходы супермаркетов и торговых центров, рынков и...

Моего внутреннего Остапа почему-то понесло, я спохватилась, шикнула на него и тихо попросила заткнуться.
Мой внутренний Остап всхохотнул насмешливо и замолчал. Кажется, он хотел что-то сказать о ключах от квартиры, где деньги лежат, но оставил сентенцию на потом, как резюме поездки.

- Вот по этой мощёной дороге мы пройдём к гаражу. Ворота которого поднимаются с помощью пульта. - гордо сказала женщина в меховой безрукавке.
И мы поставили стопы свои на широкую мощёную дорогу, полукругом огибавшую белокаменную террасу. С колоннами разумеется. Мы приблизились к колоннам и резкость навелась. Колонны, и терраса оказались слегка побиты временем. Впрочем, временем недавним и недолгим.

- Пульт я не взяла. - слегка смутилась женщина. - Но он нам пока что не нужен. Потому что мы с вами сейчас поднимемся по этим ступеням.
Ступени тоже слегка казали щербины, впрочем, неглубокие.
- А ведут они к бассейну. И вот у нас бассейн. - со скромным достоинством произнесла женщина.

Бассейн плескался у наших стоп, зеленовато-серая, пованивавшая вода заполняла его до половины.

- А как вы меняете воду в бассейне? Выкачиваете? - спросила я.
- Нет, конечно. Мы чистим его химией. - сказала удивлённо наша Ариадна.
- А каким образом? - спросила лукаво Санди.
- ну, там... так его... ну, его чистят. Как-то. - убедительно сказала женщина, и мы быстро-быстро покивали.

- теперь мы пройдём в нашу шашлычную. И там вы увидите барную стойку. И барбекю.
- Какой вид... - иронично сказала Санди.
Наша риэлтер, молчавшая до сих пор, быстро взглянула на нас и быстро-быстро покивала. Вид был прекрасен, это да.
Если забыть о вышке мобильной связи, то можно было легко и непринуждённо представить парадный выезд местного помещика, например, Кириллы Петровича Троекурова, при всех его стольничих и постельничих, дочери Маше и гувернёре Дефорже, который (уж мы-то знаем!) и оказался впоследствии тем самым Дубровским...
но песня не об этом - и женщина в меховой безрукавке, царственно поведя рукой, повела нас к парадному крыльцу.
Мы тщательно вытерли ноги и встали на пороге сего загородного палаццо.

- А здесь у нас кухня. - - и мы вошли на стадион, в одном конце которого едва виднелась бесконечная кухонная стена шкафов, другой же конец посвящался телевизору, равному по величине ровно половине телеэкрана, работавшего на Доме Профсоюзов в майданные дни и ночи.

- А это у нас зимний сад. Только там крыша протекла. И туда лучше не заходить. - поспешно остановила нас женщина.
- Почему? - заинтересовались мы.
- А может штукатурка отвалиться. - объяснила женщина и тут же поспешно пообещала. - Ну, мы ремонтируем... ну, обязательно отремонтируем... ну, когда жильцы дадут денег.

Мы понимающе покивали. И пошли далее.

- А это у нас белый санузел. - ввела нас в храм наша экскурсовод.
Она сказала так, словно представила нас друг другу - и мы кивнули унитазу и ванной, когда-то желавшей стать джакузи, а теперь просто ванной с пыльной поверхностью.

- А как у вас поступает вода? - спросили мы.
- А у нас отрезана вода. - мигая нежно и доверчиво, сказала женщина. - Жильцы, они же если въедут, так будут рещать вопрос с водой. Там скважину сделать или что...

и повела нас на второй этаж.

- Здесь у нас терраса. А здесь...
- Розовый санузел. - сами представились мы.
Розовый санузел благосклонно кивнул в ответ - ну словно Маша Троекурова вышла из спален и была представлена гостям отца своего, самодура и сатрапа, Кириллы Петровича.

- А как вы топите ваши хоромы? - спросила я, лишь мы вышли из палаццо.
- А в этом и весь секрет! - как-то очень уж весело воскликнула женщина, а наша риэлтер слегка зажмурилась, она-то явно была в курсе секрета. - мы его не топим!
- Вообще? - уже откровенно улыбалась я, поглядывая на подцветающие углы дома и осыпающуюся штукатурку.
- Вообще. - совсем развеселилась женщина, и мы тоже засмеялись. - А как нам его топить, если у нас газ-то отрезали? Да и раньше как топили, так сразу двадцать тысяч гривен в месяц.
- Когда раньше? - спросили мы.
- ну, ещё когда был газ. - разъяснила нам она, удивляясь нашей непонятливости.
- Года два назад? - веселились мы.
- ну да. - кивнула женщина.

- Я писять хочу. - сказал Тимоша.
- ой. А как же... У нас же туалеты не работают. - испугалась женщина.
- А я писять хочу. - упрямо сказал Тимоша.
- Ну, иди. Я потом из ведёрка солью. - приняла трудное решение женщина.

- А электричество у вас сколько стоит? - затягиваясь сигаретой, чтобы скрыть улыбку, спросила я. - Не меньше чем гривна пятьдесят, наверное?
- шесть. Гривна пятьдесят шесть. - уточнила женщина, а я поперхнулась дымом.
Я-то спросила наобум, самый верх, что я видела - это было гривна десять.
- Но если поставить счётчик, то будет дешевле. - продолжила невинно женщина.

- Ага. Электричество неузаконенное. - подумали мы и снова покивали.

Мы стояли во дворе, исполненном ландшафтного дизайна, слушали птичий щебет и бормотание женщины в меховой безрукавке:
- А рядом милиционер живёт. Очень высокий чин, очень. Я даже не знаю, как вам сказать, такой высокий. Так что воровать здесь никто не будет.
- А где хозяева этого особняка? - спросила я, и наша риэлтер поперхнулась моим дымом.
- Дык я ж хозяйка. Ну, и эта... ещё... ну... - совсем застеснялась женщина.
- Так. Хорошо... - ободрила я её и навела на ответы дальше. - А вы здесь где живёте?
- А вот в сторожке. - обрадованно взмахнула рукой женщина в сторону шашлычной, и мы увидели каморку под горкой.
- И вы здесь работаете, да? - спросила я утвердительно.
- Работаем. С мужем. Живём и работаем. Траву вот щиплем. Растёт между камней и растёт. А мы её рвём и рвём. И работаем. - грустно сказала женщина, и вдруг взглянула нас открыто и просительно: - А вы бы сняли дом, и я бы отдохнула? Мне в Киеве есть где жить, а я должна здесь... Два года живём, и щиплем эту траву, и...

совсем расстроилась, взмахнула рукой и тоскливо посмотрела вдаль, на вид с горы, мимо вышки, мимо церкви, через лесок и дальше, к Киеву...

я покивала понимающе.
Мы вышли за ворота. Риэлтер прятала глаза. Её водитель, собственно муж, посматривал на неё с таким немым укором, после которого только супружеская ссора с шипением, чтоб не услышали дети - а во времена Троекурова было бы суровее, небось плетей али розог...

- Ну, я надеюсь, все присутствующие получили удовольствие от этой загородной прогулки? - весело спросила я
- Так вам понравилось? - просияла навстречу мне риэлтер. - Вам правда понравилось?
Её муж удивлённо смотрел на меня. Растущая в глазах его надежда сменяла обещание плетей.
- Как вам сказать... - улыбалась я, решая, чего мне больше хочется, то ли опять закурить, то ли вдыхать сосново-берёзовый воздух, пока мы не вернулись к трассе, а потом к Киеву. - Конечно, мне понравилось. Эстетическая составляющая этого просмотра безусловна. Но...
- Но... - эхом откликнулась риэлтер. - Я понимаю. Я не знала, что здесь всё так. Мне не говорили всей правды.
- А кому принадлежит этот дом? - спросила я.
- Я не знаю. - испуганно сказала риэлтер.

... - Они бежали. Как они бежали, это видно даже сейчас. - сказали мы на обратном пути.
- В таком доме надо жить. А этот обречён. Его уже ничто не спасёт - сказал наш водитель. - И разрушения здесь как раз двухлетние. Но этого достаточно для необратимости.
- Интересно, кому же он принадлежит? - задумались Аня и Санди.
- Интересно, да. Кому он принадлежал два года тому назад... - сказала я.

Два года тому назад, когда бежали его хозяева, какие-нибудь Троекуровы местного подкиевского разлива.

- Сердцем чую, я бы сняла этот дом. - сказала я.
- Если бы тебе за него доплатили? - спросила Санди.
- Не. если бы доплатили - это уже зарплата. Мне не нужна от них зарплата. А бесплатно сняла бы.
- Не стоит. Даже бесплатно. - сказал наш водитель.

А мой внутренний Остап Бендер хотел о чём-то съязвить - то ли о мёртвом осле и его ушах, то ли о загранице, которая нам поможет - но промолчал и подмигнул Дубровскому.
- oui! - кивнул Дефорж и спрятал пистолет.

https://www.facebook.com/fondDM/posts/1732965693628868

Реквизиты Ф.О.Н.Да Дианы Макаровой.